Неточные совпадения
Вмиг в голове у меня загорелась идея… да, впрочем, это был только миг, менее чем миг, как вспышка пороха, или уж переполнилась мера, и я вдруг теперь возмутился всем воскресшим
духом моим, да так, что мне вдруг захотелось срезать наповал всех врагов моих и отмстить им за все и при всех, показав теперь, каков я человек; или, наконец, каким-нибудь дивом научил меня кто-нибудь в это мгновение средней истории, в которой я до сих пор еще не знал ни аза, и в закружившейся голове моей замелькали турниры, паладины, герои, прекрасные дамы, слава и победители, послышались
трубы герольдов, звуки шпаг, крики и плески толпы, и между всеми этими криками один робкий крик одного испуганного сердца, который нежит гордую душу слаще победы и славы, — уж не знаю, случился ли тогда весь этот вздор в голове моей или, толковее, предчувствие этого еще грядущего и неизбежного вздора, но только я услышал, что бьет мой час.
Эй, кто пиво варил? Эй, кто затирал?
Варил пивушко сам Бог, затирал святый
дух.
Сама матушка сливала, с Богом вкупе пребывала,
Святы ангелы носили, херувимы разносили,
Херувимы разносили, архангелы подносили…
Скажи, батюшка родной, скажи, гость дорогой,
Отчего пиво не пьяно? Али гостю мы не рады?
На святом кругу гулять, света Бога прославлять,
Рады, батюшка родной, рады, гость дорогой,
В золоту
трубу трубить, в живогласну возносить.
— Да, она «
труба живогласная», — молвила Варенька. — Она святая пророчица, устами ее
дух волю свою вещает.
— Ни слуху ни
духу про него у нас никогда по бывало, вдруг ровно из земли вырос, как из ведьминой
трубы вылетел, и ну чужим добром распоряжаться!
— На колени становись!.. Крестись перед
духом святым! В землю кланяйся! — заговорили вкруг нее, но Катенька вдруг «затрубила в
трубу живогласную», и люди Божьи смолкли.
— Ты нас прости, батюшка, ты нас прости, красное солнышко, ты нас прости,
труба живогласная!.. Созови к нам с небес
духа святого утешителя, покрой нас, грешных, Господним покровом!..
То коноплю кой-где серый
дух, тьфу-тьфу, узлом завяжет, то поросеночка над избой в
трубу сунет…
Донька, бледная, как призрак, сидела на лавке, уронив на колени тонкие руки. А ветер выл на дворе, и в
трубе как будто плакал кто-то, — плакал старый, закоптелый
дух погибающего дома… И казалось мне, — смертью и могильным холодом полна уже изба, и двигающиеся, корчащиеся призраки хоронят что-то, что давало им всем жизнь и смысл жизни.
Перевезли, значит, кавалеры свои сундучки на нестроевой двуколке, костылей в стены наколотили,
трубы поразвешивали — живут. Воздух, конечно, затхлый, однако, как махоркой его провентилировали, жилым
духом пахнуло.
Хочь и с запозданием, однако вальс «Лебединую прохладу» пронзительно сыграли, — будто серебряные ложки в лоханке прополоскали. Разомлела командирша, капельмейстеру полпудовую ручку под усы сунула, музыкантов в беседку послала мундштуки промочить… Ежели нутро вспрыснешь, завсегда легче
дух из себя в
трубу гнать.